Молдавия – страна, безусловно, интересная, колоритная и своеобразная. К примеру, это единственная из известных мне стран (если не считать Белоруссию с её пограничным режимом с Россией), на территории которой можно безо всяких проблем оказаться, совершенно легально минуя встречи с представителями её пограничных служб. Речь идёт о возможности проезда через Приднестровскую Молдавскую Республику. Дело в отношениях между этими двумя постсоветскими государственными образованиями. А отношения эти довольно трогательны. ПМР, как известно, является непризнанной ни одним представленным в ООН государством республикой, и Молдавия точно будет той страной, которая это признает ПМР в последнюю очередь. Соответственно, по молдавскому законодательству, никакой такой Приднестровской Республики не существует. А раз не существует такой республики, значит, не существует и границ с ней. Таким образом, украино-приднестровская граница охраняется органами Украины и ПМР, а приднестровско-молдавская – только приднестровцами (и нашими миротворцами, о которых, впрочем, немного позже), а значит, часть украинской границы Молдавией не контролируется совсем, чему, по всей видимости, властями республики особого значения не придаётся. Что-то я слышал о необходимости где-то по приезду в Кишинёв зарегистрироваться в течение трёх дней… Мы пробыли там четыре, и покинули Молдавию безо всяких проблем (несмотря на то, что на выезде нам таки пришлось пообщаться с молдавским пограничником, коварно разбудившим нас ранним утром).
Итак, около 10 часов пути по крымским и украинским степям, и вот мы, пройдя привычную украинскую погранично-таможенную процедуру, наконец оказываемся у красно-зелёно-красного баннера. Первые мысли: «Ура! Я в Приднестровье!», беспрерывно любопытно оглядываюсь по сторонам, присматриваясь к каждой мелочи, пока стою в очереди в небольшое здание, где расположился суровый молодой человек, каждую минуту вызывающий к себе по два человека. Моя очередь. Протягиваю паспорт.
- Фамилия.
- Сосновский.
- Куда едете?
- В Кишинёв.
- Проходите.
Прохожу дальше, пропускаю сумку через ленту, возвращаюсь в автобус. «Даже паспорт толком не проверили. Странно. А ещё говорят, режимная республика…»
Через некоторое время мы, минуя довольно большую пробку, наконец выезжаем на дорогу в сторону Тирасполя. По пути встречаются как украинские и молдавские, так и приднестровские номера. Минут 30-40 мы едем через степь по очень скучной дороге, вдоль которой стоят выкрашенные белой краской деревца. Наконец появляется заветная табличка на трёх языках: «Тирасполь. Тiрасполь. Тираспол».
Маленький (но значительно крупнее крошечного Цхинвала) городок с населением около 150 тысяч человек сразу произвёл впечатление чистого и тихого. «Наверное, это потому что утро сейчас», - подумалось мне тогда. Остановка. Выходим на вокзал. Есть буквально пара минут. Направляемся к обменнику, меняем гривны и рубли на приднестровские рубли и молдавские леи. Как в итоге выяснится, нас, разумеется, облапошили.
Автобус едет в сторону города со зловещим названием Бендеры, города, ставшего театром основных боевых действий и причиной масштабных кровопролитий. Бендеры – единственный населённый пункт ПМР, находящийся на правом берегу Днестра, и за этот клочок земли приднестровцам пришлось в девяностых пролить немало своей и чужой крови. Сказать, что расстояние между двумя крупнейшими городами республики ничтожно – ничего не сказать. Вот мы миновали табличку с перечёркнутой надписью «Тирасполь», проехали какое-то маленькое село, выехали на мост через Днестр (справа открылся замечательный вид на здоровенный железнодорожный мост, на котором развеваются флаги непризнанной республики), и вот уже проезжаем блок-пост российских миротворческих сил, охраняющих въезд в Бендеры – с этого момента мы находимся на территории особого режима, контролируемую не только властями ПМР, но и миротворцами. Расхаживая вдоль палаток возле БТР, хмурые русские солдаты грозят кулаком всем, кто направит на них объектив камеры. Рядом стоящая табличка на трёх языках предупреждает об ответственности, налагающейся на въезжающих на неспокойную территорию. Городок чистый и спокойный, как и столица. На первый взгляд и не скажешь, что этот город похож на место, где относительно недавно шла страшная резня. Только очень часто встречающиеся памятники и мемориалы напоминают о том, где ты находишься…
Не успеваешь оглянуться, как Приднестровье, растянувшееся между двумя «официально существующими» границами, остаётся позади. Снова приднестровские пограничники, на этот раз ограничивающиеся осмотром документов прямо в автобусе. Покидаем пункт. Собственно, сразу после этого мы оказываемся на территории «Республики Молдова» (кстати, если ориентироваться по дорожным знакам, можно предположить, что сама ПМР заканчивается несколько раньше, чем БендерыJ). Без остановок минуем ещё один российский военный пункт и полицейский молдавский КПП. Вокруг начинают мелькать таблички с латиницей, молдавская конституция не допускает другой письменности для молдавского языка (в свою очередь, приднестровская конституция подходящим алфавитом для молдавского языка по-старинке считает кириллицу), постепенно меняется вид за окном, начинают виднеться какие-то холмики. Постепенно начинаю дремать.
Просыпаюсь уже в пригороде Кишинёва. Что и говорить, контраст между этим шумным, пыльным, людным (больше полумиллиона) городом и образцовыми социалистическими Тирасполем и Бендерами поистине впечатляет. Проезжая мимо рекламной таблички с надписью «Кирпич», облегченно вздыхаю – русским в быту тут продолжают пользоваться. И не так уж важно, что буква «ч» нарисована в обратную сторону.
Когда пишу эти строки, тщетно пытаюсь найти город для удачного сравнения с Кишинёвом. Молдавская столица ни на что не похожа. Лишь вездесущие сталинки и привычная для всех постсоветских республик смесь местного языка с русским. Русский язык в Молдавии знают все или почти все. Разумеется, немного специфический, но говорят на нём все, кого я встретил, абсолютно свободно, многие – наверняка лучше, чем на молдавском. Что интересно, очень многие молдаване не раз называли молдавский язык румынским (что, в общем-то, вполне справедливо, если не брать в расчёт незначительные диалектные различия), т.е. вполне очевидно, что процесс молдавской самоидентификации ещё далёк от своего завершения. Флаг Молдавии отличается от румынского лишь наличием герба на нём, который, в свою очередь, также является вариацией на тему румынского. Основная часть кишинёвских наци-скинов являются сторонниками идеи «Великой Румынии» и единения с «романскими братьями», и, соответственно, отъявленными русофобами. По большому счёту, это и стало основной причиной приднестровского конфликта. После развала СССР Молдавское руководство взяло курс на интеграцию с Румынией. В связи с чем население левого берега Днестра приняло решение выйти из Молдавской Республики. Территория Приднестровья вошла в состав СССР раньше Бессарабии, став автономией в составе УССР, и лишь в годы войны, когда остальные земли будущей МССР были отторгнуты от Румынии, эти два территориальных образования объединились в единую союзную республику. К этому Приднестровцы, собственно, и аппелируют. То есть ПМР является не только форпостом русских на западе, но и, с точки зрения приднестровцев, символом борьбы молдаван против румынской ассимиляции. Сегодня в разговорах о конфликте из уст как кишинёвцев, так и тираспольцев, не слышно злобы. Только ирония, недоверие и усталость. Жёсткого взаимонеприятия, как в двух грузинских конфликтах, здесь не чувствуется. Изначально конфликт был больше политическим, чем этническим. Сейчас остались только политика и экономика. Решение более, чем возможно, но политиков обеих сторон оно интересует в последнюю очередь.
Покинув автовокзал, мы добрались до остановки и сели в автобус. Русский язык, конечно, всем понятен, но произношение выдаёт неместных сразу. Какой-то рядом стоявший старичок с дружелюбной улыбкой обратился ко мне:
- А Вы, наверное, не местные?
- Ну да. Так заметно?
- Да. Из России?
- Да.
- А откуда именно?
- А Вы как думаете?
- Наверное, Питер?
- Хм. Нет, Москва.
- Хорошо, что Вы приехали. Мы любим россиян. Россияне – самые хорошие люди…
Я немного теряюсь. Со смущённой улыбкой задаю первый пришедший на ум вопрос:
- Ну, как Вы тут без нас?
- Ну, как… хуже, конечно. Вы к нам приезжайте почаще.
- Спасибо, обязательно. Нам выходить нужно, всего доброго!
- До свидания.
Неожиданный приём, но приятный, ничего не скажешь. Вскоре мы оказались в хостеле со странным неместному взгляду названием «Popas», что в переводе с молдавского означает «Привал».
Кишинёв, в принципе, обладает всеми атрибутами столицы постсоветской республики (метро только нет). Большие проспекты, крупные людные торговые центры, масса увеселительных заведений. Есть и русский театр, бывший, к сожалению, в момент моего пребывания в Молдавии, закрытым. Не могу также не отметить, что пиво в этой стране очень неплохое, и симпатичных мест, где можно летом насладиться этим замечательным напитком, в Кишинёве предостаточно.
В самом крупном ТЦ города посетил Интернет-кафе. Мало чем отличается от привычной картины. Люди сидят на «вконтакте», на его румынском аналоге или играют в контер-страйк. Играющие громко переговариваются на молдавском языке, вплетая русские слова (в основном – матерные). На языковой панели – английский, румынский, русский и почему-то французский. Наконец смотрю новости об Осетии – как раз началась война. Кроме этого случая и обрывков коротких репортажей по радио (русскоязычных станций полно), почти не имел возможности что-нибудь толком узнать, так что оценить масштаб катастрофы смог только в Крыму.
На второй день мы снова отправились в Приднестровье, чтобы уже основательно ознакомиться с Тирасполем. Т.к. на этот раз мы ехали не транзитом, у нас появилась возможность увидеть приднестровскую погранично-таможенную систему в действии. После заполнения декларации, мы прошли к окошку строгого пограничника. Кстати, любопытный факт – с граждан Молдавии за въезд в ПМР снимается пошлина. Просто за то, что они граждане Молдавии. Типа, «а нефиг!» Мы, слава Богу, были представителями РФ и Украины, так что проникли туда бесплатно, заверив недружелюбного мужчину в кепке в том, что вернёмся в Кишинёв в тот же день.
Проехав Бендеры, мы снова оказались в Тирасполе. Выходим на вокзал и движемся по указателям в сторону центра. По пути заходим в какой-то безлюдный парк с каким-то полузаброшенным кирпичным зданием, который в итоге оказался церковью. До центра добираться не так уж долго, город небольшой. Тирасполь – самый советский город, в которых я бывал. Чистый, тихий и безлюдный, с нехитрыми в основном постройками в центре. По пути встречаются неработающие автоматы с газировкой (такие же, только функционирующие – за 10 копеек без сиропа и 25 – без – я встречал в Днепропетровске), заклеенные рекламами путёвок в Крым (в Кишинёве их, кстати, тоже очень много). Тирасполь – город хоть и небольшой, но с достаточно широкими улицами. Эффект, конечно, усиливает малое количество людей и машин на улицах. Прогуливаясь, набредаем на представительства Южной Осетии и Абхазии в ПМР, находящиеся в одном здании. Из-за стеклянной стены здания чуть поодаль на нас смотрит большая голова российского премьера с подписью «Путинский Прорыв!», рядом с которой разместилась такая же голова Медведева: «Прорыв! – за Дмитрия Медведева». Между ними вдохновлено смотрит ввысь – угадайте кто! – правильно, Эрнесто Че Гевара. Грех не зайти. Внутри повсюду жёлтые полотна и тот же Че Гевара. В углу – российский, украинский и приднестровский флаги. Девушка с горящими глазами приветствует нас и объясняет – что такое «Прорыв!» Как я в итоге понял, это самая активная в ПМР молодёжная организация пророссийской направленности. Как выяснилось, с крымским «Прорывом» эти ребята ничего общего, увы, не имеют. На мой вопрос о связях с другими российскими организациями девушка рассказала о поддерживающихся связях с «Нашими» и ЕСМ. Передал от московского отделения ЕСМ привет, взял несколько листовок на память («Блокада Приднестровья – позор для Украины!»), и мы направились дальше изучать город.
Вышедший из берегов Днестр чрезвычайно хорош. Минуя площадь, посвящённую афганцам (с очень красивым, но частично изуродованным какими-то ублюдками памятником), правительственное здание с очередным Ильичом, попивая своеобразный приднестровский квас, набредаем на отделение «ЛДПР – Приднестровье». Увы, закрыто. Рядом привлекает внимание цветами имперского флага табличка – местная казачья община. Затариваемся знаменитым приднестровским коньяком (я, конечно, не большой ценитель, но тот, что я приобрёл, откровенно говоря, звёзд с неба не хватал), садимся на троллейбус и движемся в обратную сторону – к театральной площади, где, недалеко от скромного памятника Шевченко обнаруживаем митинг с участием уже знакомых нам «прорывовцев».
Начавшаяся в тот день война в Южной Осетии не могла не найти отклика в ПМР. Митинг был достаточно крупным, на нём я увидел гораздо больше людей, чем за всё остальное время в Приднестровье. Обилие различных флагов не могло не радовать глаз – помимо жёлтых «прорывовских», приднестровских, осетинских, нередко встречались имперские, российские, румоловские, коммунистические, флаги местных партий и организаций. ЛДПРовцы с охапкой своей жёлто-синей символики почему-то скромно стояли в сторонке. С трибуны доносились громкие протесты против политики грузинского руководства с требованиями незамедлительного признания Россией и «мировой общественностью» независимости РЮО, Абхазии и ПМР.
Послушав нескольких ораторов, мы, уставшие и довольные, направились в сторону вокзала. По пути нас вежливо остановил милиционер (что неудивительно – явные приезжие, ходят, фотографируют всё вокруг):
- Молодые люди, а Вы кто?
- В смысле?
- Студенты тираспольские?
- Нет.
- А откуда Вы?
- Из России.
- А, понятно. Всего доброго!
Второй раз покидая Бендеры, мы всё же не миновали неприятностей. Что-то не понравилось пограничникам в российско-украинской компании, и нас попросили выйти из автобуса. С одним из украинских граждан пограничник побеседовал в своей будке по вопросу наличия у нас оружия и наркотиков. В итоге наш подозрительный вид не оправдал надежд, и нас пришлось отпустить. Таким образом, мы вернулись в Кишинёв, где пробыли ещё день, после чего покинули (уже не через ПМР) солнечную Бессарабию.
… Через полтора дня мы уже ехали из неугомонной Одессы в Крым, увозя с собой массу впечатлений. Обязательно там ещё побываю.
