От линии фронта до мавзолея в Новом Бухаресте десятки тысяч людей, встречая гробы с телами Иона Моцы и Василе Марина[1], слышали и приносили эту клятву: «Моца и Марин, вместе перед лицом Бога, перед лицом вашей святой жертвы, во имя Христа и Легиона, я порываю с земными радостями, я оставляю человеческую любовь и ради возрождения моего народа в любой момент готов к смерти!».

Редко молодежное движение, рожденное волей творить историю, а не политику, так полно выражает себя как в этой клятве. Этой клятвой должны вдохновляться те, кто считает, что что-то поменялось на румынской земле и приближается время, когда мы будем делать историю, потому что действия наши управляются духом и направлены к духовному, а не к политике. Политический смысл борьбы полностью остался на заднем плане. Борьба, действие, усилие, – все те жесты, которые подразумевают «политику», поскольку не могут воплотиться без отказа от того, что называется созерцанием, получают сейчас новый, христианский, мистический смысл. Да, примат действия, но не примат политики. Действие понимается как отважная борьба, направленная к самосовершенствованию, то есть к отказу от себя. Действие в мистическом смысле: борьба с человеческим, приготовление к смерти.

Значение этой клятвы – потрясающее. Та степень, в которой она будет выполнена и принесет плоды, покажет и способность Румынии к духовному обновлению. То, что бьет в первую очередь по христианину, находящемуся вне движения, которому не знакомы духовная глубина и мужество жизни внутри Легиона – это столь тяжелое присутствие Смерти. В любой момент готов умереть! Речь идет уже не о политическом движении, но о Войне, о Революции, воплощенной в идее жертвы самой по себе. Свою собственную смерть  никогда не призывают в политической революции. Наоборот, в 1789 году кричали: «Смерть барам и попам!», а коммунисты  нашего времени, дай только им повод, кричат: «Смерть  буржуазии!». Те, кто приносил клятву перед останками Моцы и Марина, клялись не отомстить за их смерть, но быть самим готовым к смерти в любой момент. Эта клятва не была направлена на то, чтобы утолить человеческую жажду мести, но, наоборот, стремилась порвать связь клянущихся с человеческим, приготовить их к смерти, как монахов.

Как монахов, более даже, чем героев, потому что в герое господствует только мысль о победе, финальном апофеозе. Один монах всю жизнь проводит с вечно живой в нем мыслью о смерти.

Христианская аскеза, монашеская жизнь – до отказа, до борьбы с земным – вот что воплощает эта клятва. Порываю с земными радостями, оставляю человеческую любовь! Только в такой трагическом обстановке, столь богатой религиозными и моральными смыслами – что окружала смерть двух легионеров – душа была достаточно готова к тому, чтобы принять такую борьбу с собой. Никогда в истории современной Румынии христианство не казалось столь крепким, как в эти дни, когда тысячи человек поклялись перед лицом Бога порвать с человеческими радостями. Никогда румынское бытие не проявляло себя более трагично, более сущностно, одним словом – более христиански.

Аскетическое видение жизни, которую оставляет эта клятва, трагично, так как предлагает борьбу с собой, отказ, сдерживание себя – но не является пессимистическим. Наоборот, торжественность и весомость решения оставить любовь человеческую не могут спрятать радость другой любви, христианской, небесной. Отказ от земных радостей – не ослабление бытия, стерилизация сущего, но, наоборот, последовательное возрастание бытия духовного, победа реального над преходящим, иллюзорным, отчаянием мирских радостей. Христианская любовь, любовь людей, которые живут под знаком Христа, - вот  берег, к которому стремится душа каждого христианина: единственная неразрушимая радость, которая неизменна и глубока.

Какая еще национальная и социальная революция, кроме революции Ганди, проникнутой христианским и толстовским духом, пыталась вести «пропаганду», призывая людей быть похожими на монахов и быть в любой момент готовыми к смерти? Революция, к которой стремится Корнелиу Кодряну, обладает столь глубоким мистическим смыслом, что успех ее означал бы и одновременно победу христианского духа в Европе, Европе, где несмотря на то, что миллионы людей верили в Христа, Он не оказался победителем. Эта клятва, которая выражает столь ясно мысль Кодряну, доказывает сколь далеко легионерское движение от любой «националистической революции». Речь не идет о завоевании власти любой ценой, но прежде всего о новом человеке - человеке, для которого существует духовная жизнь, а христианство проживается ответственно, то есть аскетически.

 Спасение народа невозможно без жертвы, никакое воскресение, ни на каком плане существования невозможно без смерти. Христианский смысл этого утверждения столь ясен, что это не требует разъяснения. Но это «воскресение народа», чаямое через чудо христианства и в самой искренней жизни в христианском духе, не только совершенно изменит историю Румынии, реализовав предназначение нашего народа, но будет означать и появление новой националистической мистики в Европе. Если, как говорят, фашизм основывается на государстве, а нацизм на нации, то тогда легионерское движение имеет право заявить о себе как о единственном христианском движении, способном управлять жизнью людей.

 Дело, в основании которого лежит такая клятва, - это прежде всего христианская революция: духовная, аскетическая и мужественная, - такая, какой еще не знала история Европы. Сейчас, когда примат политики практически непоколебим, клятва Легиона и доброй части румынского мира доказывает, что восстановление народа и спасение человека невозможно иначе как через полное сокрушение человеческого, через самую острую борьбу с собой - одним словом, через христианизацию!

Ни в какой другой части света сегодня люди не предлагают цель, которая является столь незначительно мирской и столь высоко духовной. Только в так называемой «Оксфордской группе» надеются еще на спасение Европы через христианство. Но и там не появлялось столь острой клятвы - клятвы практически монашеской.

[1] Ион Моца и Василе Марин – члены высшего руководства легионерского движения. В 1936 году отправились вместе с корпусом румынских добровольцев-легионеров, под руководством Иона Моцы в охваченную гражданской войной Испанию. Погибли в бою 17 января 1937 года. В манифестациях, связанных с погребением, погибших в Испании добровольцев приняло участие несколько сотен тысяч человек.