13 декабря Тюменский молодежный консервативный клуб провел в стенах Тюменского государственного нефтегазового университета семинар на тему «Христианская литургия: герменевтика смыслов», посвященный обрядовой стороне христианской традиции. В семинаре принимали участие студенты, аспиранты и преподаватели различных тюменских вузов. 

Прежде чем приступить к предмету герменевтического постижения, председатель ТМКК осуществил его политическую и идеологическую актуализацию. Была подчеркнута теснейшая связь консерватизма и Четвертой политической теории с религией. Консерватизм в отличие от иных политических теорий (либерализм, коммунизм и фашизм) стремится к онтологическому и метафизическому фундированию своих концептов, чтобы последние не страдали голой спекулятивностью и отвлеченностью. Консерватор пытается ухватиться за постоянно ускользающее вот-бытие. Консерватор в своем концептуализировании жаждет лишь одного – опереться на вечность (Мёллер Ван Ден Брук). Но как же удовлетворить эту поистине мистическую интенцию? Непосредственной инстанцией, оперирующей средствами постижения вечного, является традиционная религия. Именно она строит все свои концепции вокруг единственного ядра – Бога, который и есть Вечное.

Кроме того, Жаринов Семен напомнил участникам тройственную структуру консервативной эпистемы, в рамках которой иерархически выстраиваются три осевые научные дисциплины, и которая четко указывает центральное место религии для консерватизма: богословие (наука о духе), этносоциология (наука об этносе), геополитика (наука о политическом пространстве). На это же указывает понятие «политической теологии» Карла Шмитта. Как отметил А.Г. Дугин, согласно Шмитту, «с чем бы мы не имели дело – с государством, философией или религией, мы имеем дело с одной и той же системой, с той же самой кириологической осью. В политике эта кириологическая ось артикулирована парой друг-враг, в религии – парой имманентное-трансцендентное, это и иное, в философии это естественное сознание и логическое философствование, интенциональность и рассудочная инстанция, т.е. дуальность между естественным и противоествественным сознанием, между умом и разумом».

Первый доклад («Православная литургия: опыт ортодоксального истолкования») озвучил студент ТюмГНГУ Михайлов Иван. В докладе на основании святоотеческих текстов (св. Ефрема Сирина, св. Иоанна Златоуста и др.), а также работ современных богословов (арх. Киприана (Керна), Андрея Кураева и др.) была подробно описана структура литургии, историческое развитие ее формы, раскрыт сотериологический и метафизический смысл таинства Евхаристии. Была отмечена эволюция литургического действа от динамической к статической форме, что для обывателя сделало непонятными некоторые его этапы. Рассказано о соборе 1148 г. в Константинополе, который имел фундаментальную важность для ортодоксального понимания таинства причащения Св. Даров как онтологического, а не символического акта. Этот собор принял решение, что каждая литургия не есть только воспоминание Тайной Вечери (как в дальнейшем будут считать протестанты), ибо этого недостаточно, и не есть повторение Тайной Вечери (как считают католики), ибо это невозможно. Каждая литургия есть сама Тайная Вечеря! Вот как это описал докладчик: «Мы соучаствуем в той самой единственной трапезе, «силы Небесныя с нами невидимо служат, се бо входит Царь Славы». Мы незримо для телесных очей входим в пространство Сионской горницы и из рук Христа приемлем ту самую Чашу, и мы находимся в Царстве будущего века, в котором нет преград между прошлым и будущим, нет пространственных преград. Поэтому через благодатное действие Святаго Духа (а субъектом таинства является Святой Дух, Он совершает это таинство, а не священнослужитель), это нисхождение Святаго Духа на Церковь, собравшуюся вокруг Чаши – оно истончает толщу времен и пространств, которые отделяют нас от Сионской горницы. И мы соучаствуем вкупе с апостолами в причастии Телу и Крови Христа».

Следующий доклад, который зачитал аспирант ТюмГНГУ Иванов Дмитрий, был посвящен геноновскому и эволианскому взгляду как на христианские таинства, так и на христианство в целом. Было отмечен инициатический характер христианских таинств, особенно обряда Крещения и Евхаристии. Тем не менее, взгляд на христианство, который предполагает, что подлинное инициатическое христианство относится лишь к катакомбному периоду (Генон лишь кратко упоминает инициатических характер исихазма), и что имперский период христианства, включая Вселенские Соборы, есть результат упадка и профанации, участники семинара единодушно посчитали неприемлемым и разрушительным для православного мировоззрения. Тем не менее, тот анализ символики, что содержится в работах Генона и Эволы может иметь весьма эвристическую ценность для более глубокого понимания обрядовой стороны христианства. В докладе также отмечена важность работы А.Г. Дугина «Метафизика Благой Вести» как прекрасного образца применения традиционалистской методологии и языка для герменевтики православной традиции и ее таинств.

Заключительный доклад был озвучен председателем ТМКК, преподавателем ТюмГНГУ Жариновым Семеном. Предметом его было юнгианское истолкование католической мессы. Это проблематике К.Г. Юнг посвятил отдельную работу «Символ превращения в мессе». Если резюмировать его анализ обряда Евхаристии, можно сказать следующее:

1. Под видом хлеба и вина в жертву приносятся природа, человек и бог, сопряженные в единство символического дара: а) хлеб и вино есть самое лучшее, что только может принести земледелие, поэтому они символизируют и самые лучшие стороны человека, приложившего старание для того, чтобы их приготовить; б) хлеб есть зримая манифестация умирающего и воскресающего божественного нумена, а в вине незримо присутствует обещающая опьянение и экстаз пневма; в) в античности эта пневма считалась Дионисом-Загреем, чья божественная сущность рассеяна по всей природе.

2.  Принесение в жертву происходит тогда, когда я дарю нечто мне принадлежащее. Все, что мне принадлежит, отмечено клеймом тонкой идентичности моему Я («мистическая сопричастность» Леви-Брюля).

3. Чтобы дарение превратилось в подлинную жертву, необходимо, чтобы оно удовлетворяло двум условиям: а) дар должен отдаваться так, как если бы он уничтожался; б) подносящий дар человек должен ощутить и осознать свою идентичность с даром и понять, что дарит он и самого себя.

4. Жертвоприношение есть самопожертвование, которое есть, в свою очередь, самоуничтожение.

5. Действительным субъектом жертвоприношения является не Эго, а Самость, которая представляет собой некий бессознательный субстрат, чьим временным представителем в сознании выступает Эго.

6. Самость есть жертвующий, Эго — приносимый в жертву дар, человеческая жертва.

7. Эго будучи лишь выражением Самости, в сущности тождественно последней, поэтому «Самость, вынуждая нас к самопожертвованию, осуществляет акт жертвоприношения себя самой».

8. Юнг называет мессу ритуалом процесса индивидуации. Таинство Евхаристии превращает душу эмпирического человека, который является лишь частью самого себя, в целостность, в некую тотальную личность, которую Юнг называет Самостью. С психологической точки зрения Христос в качестве Первочеловека (Сын человеческий, Второй Адам) и представляет собой эту Самость.

9. В некотором смысле, мы сами создаем Самость путем осознанивания своих бессознательных содержаний, так что архетип Самости оказывается как бы нашим сыном (алхимики называли свою нетленную субстанцию, «сыном философов»). С другой стороны, она есть манифестация чего-то такого, что существовало прежде Я, даже представляя собой отца или творца этого Я, а также его целостность. Сочетание в Самости образов отца и сына объясняет алхимическое наименование Меркурия — как Старца и как Сатурна (Сатурна, который в гностицизме понимался как старец и юноша одновременно). Можно также вспомнить образ Лао Цзы. В качестве Логоса Христос принадлежит вечности (отец), но как человек он есть «Сын человеческий» (сын).

Семинар сопровождался бурным обсуждением и полемикой, что подтвердило колоссальную актуальность просвещения в сфере православных богословия и обряда. Это во многом связано с нехваткой традиционного религиозного образования, которое, несмотря на отсутствие атеистической идеологии, не заняло своего достойного места во всеобщем образовании и воспитании молодежи.

 

Семен Жаринов